Как известно, в своих играх дети подражают
взрослым. Сын сапожника стучит молотком по подметке, сын торговца «продает
товар»… Двое сыновей Ребе Шмуэля из Любавичей играли в йехидус —
встречу с глазу на глаз между хасидом и его Ребе. Залман-Аѓарон, как старший,
стал «ребе», а Шолом-Довбер (будущий пятый Любавичский Ребе) выступал в роли
хасида. Он пожаловался брату на огрехи и проколы в служении Всевышнему и
спросил, каков будет тикун, то есть, как их исправить.
Залман-Аѓарон погладил воображаемую бороду и, почти не задумываясь, объяснил
«хасиду», что надо прибавить, а что убавить, какие псалмы читать и сколько раз
погружаться в микву. Брат покачал головой: — Нет, ты не ребе… — Почему?! — удивился
Залман-Аѓарон. — Разве я дал плохой совет? — Совет хороший. Но если ты требуешь,
чтобы твой хасид переделал всю свою жизнь, то хотя бы вздохни сочувственно и
покряхти немного, как это делает всегда наш дедушка (имеется в виду Ребе Цемах-Цедек,
третий Любавичский Ребе). …В нашей недельной главе «Шмойс» Тора
повествует о том, как сыны Израиля стали рабами в Египте, и начинается это
описание так: «И встал новый царь над Египтом, который не знал Йосефа» (Шмойс,
1: 8). На первый взгляд ничто в этом стихе не требует особого объяснения:
в Египте новый фараон, который не ведал об умершем к тому времени наместнике
Йосефе, сыне Яакова-Исроэля, и его заслугах перед египетским народом. Тем не менее, Раши пишет: «Рав и Шмуэль
расходятся во мнениях. Один говорит, что это действительно новый царь.
Другой — что новыми были только его указы». То есть, он пытается
объяснить, к чему относится слово «новый» — к фараону или к указам. А как
неоднократно отмечал в своих беседах Любавичский Ребе, когда Раши приводит
больше одного объяснения, то в каждом есть какая-то трудность, которой нет в
других, но первое объяснение наиболее близко к пшату — простому
смыслу. Действительно, утверждение Рава о том, что это был совершенно новый
царь, близко к простому смыслу Торы. Как пишут наши мудрецы: «Почему есть
мнение, что новый в простом смысле? Так как написано «новый» (Талмуд, трактат
«Эйрувин», 53а). Однако, согласно этому мнению, трудно объяснить, почему
употреблено слово «встал», а не говорится прямо «начал править» или «вступил на
престол». Мнение Шмуэля о том, что это был тот же «старый» фараон, которому
снился сон о колосьях и коровах, основывается на том, что в Торе не сказано,
как обычно говорилось о смене царей: «и умер такой-то, и воцарился вместо него
такой-то». Тогда слова «новый царь» означают, что «новыми были только его
указы», касающиеся народа Израиля. Следуя этому мнению, продолжение стиха:
«…который не знал Йосефа» Раши объясняет так: «Делал вид, будто не знал его»,
то есть — отказался признавать заслуги Йосефа перед собой и своим народом. Любавичский Ребе отмечает, что, приводя два
противоположных мнения мудрецов, Раши также намекает и на причины, побудившие
их сказать именно так, а не иначе, в соответствии с их общей позицией. Что же
лежит в основе разногласий между Равом и Шмуэлем? Прежде всего, нужно сказать, что Рав и
Шмуэль — два великих еврейских мудреца, представители первого поколения амораев (составителей
Талмуда). Они стояли во главе крупнейших в Вавилоне иешив в Суре и
Неѓардее. Их дискуссии составляют основу Вавилонского Талмуда. Оба мудреца занимались всеми областями
Торы, но Шмуэль больше интересовался гражданским правом, разбором дел,
связанных с различными аспектами судопроизводства. Рав же больше занимался
вопросами о запретном и дозволенном, знал большое количество ѓалохических
преданий Вавилонии и Эрец-Исроэль и умел их систематизировать. Рав предстает, в
известной мере, теоретиком Ѓалохи, тогда как Шмуэля можно назвать ее практиком.
Так как интересы этих выдающихся мудрецов пролегали в разных сферах, было
принято ѓалохическое постановление о том, что решение любого спора между Равом
и Шмуэлем зависит от «специализации» мудрецов. Когда обсуждаемый вопрос
является гражданско-правовым, то преимущество получает мнение Шмуэля, а когда
речь идет о запретах и позволениях, то решение принимается в соответствии с
мнением Рава. Можно еще сказать, что основным занятием
Рава были законы, определяющие отношения между человеком и Творцом, а главным
делом жизни Шмуэля — законы отношений человека и его ближнего. Поэтому,
обсуждая поднятый нами вопрос о «новом фараоне», вставшем в Египте, жестоко
поработившем евреев, призывавшем египтян: «Давайте исхитримся против них»
(Шмойс, 1: 10) и приведшем к тому, что «порабощали египтяне сынов Израиля
подневольным трудом» (там же, стих 13), следует выяснить, к какой области
отнести злодеяния фараона — к отношениям «между человеком и Б‑гом» или
«между человеком и ближним». Дети Израиля вместе с Яаковом спустились в
Египет и добровольно отдали себя во власть фараона. Наш праотец Яаков принял
правление фараона и даже воздавал ему почести. Йосеф внес большой вклад в
процветание египетской нации в целом и много сделал для утверждения власти
самого фараона в частности. Так что, если считать, что выражение «и
встал новый царь» не означает «другой правитель», а указывает, что это был тот
же фараон и «новыми были только его указы», то получается, что злодеяния
фараона касаются сферы отношений между людьми, а перед Творцом правитель Египта
не провинился. Да, этот фараон, который был многим обязан Йосефу, проявил к
сынам Израиля черную неблагодарность, обратив их, свободных людей, в рабов. А в
отношении Небес у него было отговорка, что евреи сами пришли в его владения и
приняли его власть, и он имеет право делать со своими подданными все, что ему
заблагорассудится. Перед лицом Всевышнего он может найти
какое-то оправдание своему жестокому поведению, но то, что фараон ответил
неблагодарностью сыновьям и братьям Йосефа, проявил вероломство и жестокость к
тем, кто так много сделал для него и его царства, — это беспримерное зло,
бесчеловечное поведение, неприемлемое и абсолютно негативное, наносящее
непоправимый вред отношениям между человеком и его ближним. Поэтому Шмуэль, как
специалист в области законов человеческих отношений, придерживается мнения, что
новой была только политика фараона в отношении к потомкам Йосефа. В противоположность этому, Рав утверждает,
что это был «действительно новый царь». По его словам, это не был тот самый
фараон, кому Яаков выказывал уважение и чье правление принял. Не его власть
признали над собой сыны Израиля, придя в Египет. Он стал фараоном, когда они
уже жили в этой стране. Они не были в его подчинении, ибо он воцарился после
того как они уже поселились в Египте. Поэтому он не может оправдать перед Небесами
свои жестокие указы, утверждая, что евреи сами признали его власть над собой,
он не имеет никаких оснований для столь порочного поведения. Если этот фараон
поступает таким образом с сынами Израиля, они не могут обвинить его в
неблагодарности, потому что не он, но предыдущий фараон пользовался тем добром,
которое совершили они и Йосеф для царя египетского. Поэтому порочное поведение
этого нового царя не относится к области отношений между человеком и его
ближним, а нарушает законы, существующие между человеком и Б‑гом…
Кстати, эти два вида нарушений связаны
теснее, чем может показаться на первый взгляд. И от более «легких» («между
человеком и ближним») очень легко перейти к «тяжелым» («между человеком и Б‑гом»).
Мы видим это и на примере самого фараона, который на самом деле, конечно же,
знал Йосефа, но делал вид, что не знает, потому что не хотел быть благодарным
ему и его потомкам. А когда в дальнейшем Моше сказал фараону, что Всевышний
послал его с призывом: «Отпусти народ Мой!», фараон ответил: «Не знаю
Всевышнего!» Так неблагодарность к человеку привела его к неблагодарности и
отрицанию Б‑га! Об этом не стоит забывать. Рав Авроом Вольф, главный раввин Одессы и Юга Украины
|
