Праведник рабби Нохум из Чернобыля был очень бедным человеком. Случилось как-то, что один хасид принес ему в подарок триста рублей. Обрадовались члены его семьи и особенно габай, который служил у рабби. Наконец-то появилась возможность вернуть деньги за хлеб, мясо, рыбу и другие нужные для дома товары, которые им отпускали в долг!

   Вслед за хасидом, который принес деньги, к раввину заходили еще несколько десятков посетителей. После вечерней молитвы рабби Нохум закрылся один на некоторое время, а затем снова принимал посетителей до поздней ночи. И вот, наконец, габай, который отвечал за домашнее хозяйство, смог зайти к рабби и попросить дать ему денег. Зная о трехстах рублях, он был уверен, что сможет заплатить долги, и подготовил список заимодавцев с указанием суммы, которую надо вернуть. Праведник открыл ящик стола и сказал ему, взять оттуда деньги. Заглянув в стол, габай застыл на месте от удивления. Там было всего несколько серебряных и медных монет! Он стоял и молчал, не смея спросить, где триста рублей, которые принес хасид.

   Увидев замешательство своего слуги, праведник спросил: «Почему у тебя такое грустное лицо? Разве не следует быть благодарным Всевышнему, дающему в милосердии Своем всякой плоти все необходимое?!» Габай не удержался, и сказал с досадой: «А где триста рублей, которые принес хасид? В конце концов, эта сумма могла хотя бы частично покрыть наши долги!»

   Ответил ему рабби Нохум: «Твоя правда, мне принесли триста рублей. Сначала я удивился: чем я заслужил такую большую сумму? Потом — обрадовался, что приобрел благоволение в глазах Всевышнего, давшего с такой щедростью деньги на пропитание мне и моим домашним. Однако, поразмыслив, я опечалился, что Б-г дал мне нечто материальное взамен духовного! Среди хасидов, что были у меня в тот день, был один, который пожаловался мне, что уже год, как он не имеет средств, чтобы заплатить меламеду за обучение своего сына. Он должен также оплатить аренду мельницы, иначе хозяин выгонит его, и он вообще лишится средств к существованию. Вдобавок к этому, он сказал мне, что сосватал свою старшую дочь, и скоро надо вести ее под хупу, а у бедняги за душой ни гроша… Подумав, что, возможно, Б-г удостоил меня быть габай цдока, чтобы я мог исполнить сразу несколько заповедей — поддержать изучающего Тору, спасти жизнь еврею и помочь бедной невесте, я спросил своего посетителя, сколько денег ему нужно, чтобы рассчитаться с долгами и сыграть свадьбу. Он назвал мне точно такую же сумму, которую мне принесли. И тогда я решил отдать ему эти триста рублей.

   Но вдруг мне пришла в голову мысль: стоит ли давать такую большую сумму в руки одного человека? Ведь разделив эти деньги между несколькими семьями нуждающихся, можно было бы помочь гораздо большему числу людей. Я не знал, на что решиться. У меня было два мнения, и каждое из них было правильным и праведным. Мне было трудно сразу принять решение, и я закрылся в своей комнате, чтобы поразмыслить.

   Немного подумав, я пришел к выводу, что эти два мнения исходят от двух «судей» в человеке — доброго и злого начал. Мнение, которое говорит, что надо раздать деньги нескольким семьям, не исходило от доброго начала. Потому что йецер ѓатов проявило бы себя сразу же, как только сумма была получена. Я должен был сказать себе: «Нохум! Тебе дали триста рублей, возьми эти деньги и раздели на шесть частей: пять раздай нуждающимся, а одну оставь себе». Но этого не произошло. А когда Всевышний удостоил меня услышать голос йецер ѓатов, и я решил дать деньги хасиду, тогда йецер ѓоро (злое начало) искусно попыталось обмануть меня. И тут я решил последовать совету доброго начала. Я позвал хасида и отдал ему всю сумму…»

   Ко многим из нас время от времени обращаются с различными просьбами о помощи. Нас призывают пожертвовать деньги бедным, больным, старикам, сиротам, на нужды города, в котором мы живем, и потребности других городов, для голодающих Африки, пострадавших от землетрясения в Турции, переживших цунами в Таиланде… Мы получаем письма с просьбами о помощи по почте, нам звонят по телефону, к нам обращаются через газеты и телевизионную рекламу, однако деньги все-таки не бесконечны, и каждый человек имеет только определенную сумму, которую он может потратить на благотворительность. И здесь возникает непростой вопрос: кому и сколько дать? Когда человек должен выбирать между добром и злом, для него не возникает моральных проблем, ибо ясно, что надо делать. Вопрос только в том, найдет ли он в себе силы преодолеть свое йецер ѓоро. Но все значительно усложняется, когда надо выбирать одно из нескольких добрых дел. Как же будет правильнее поступить в такой ситуации?

   Ответ на этот вопрос мы найдем в нашей сегодняшней недельной главе «Мишпотим». Тора говорит: «Когда деньгами будешь ссужать Мой народ, бедного при тебе…» (Шмойс, 22: 24). Наши мудрецы разделили этот стих на три части: «Мой народ», «бедные» и «бедные твоего народа». Еврейские мудрецы объясняли это так. Когда нужно выбрать между евреями («Моим народом») и неевреями, евреи имеют преимущество. Бедный и более состоятельный — бедный имеет преимущество. Твои бедные родственники и бедняки твоего города — твои бедные родственники имеют преимущество. Бедняки твоего города и бедняки другого города — бедняки твоего города имеют преимущество, ибо сказано «бедного при тебе» («Mexилтa» в трактате «Бава меция», 71а). Это, не дай Б-г, не значит, что не надо помогать неевреям. Не говорит Тора и о том, что не надо ссужать деньгами богатого, но сначала надо дать в долг бедному, а потом богатому (и подобно этому евреи предшествуют неевреям). А если нужно выбирать среди бедных, то предпочтение следует отдать родственнику, соседу или земляку. Мудрецы учат нас, что благотворительность должна начинаться с нашего дома, с ближайшего к нам человека.

   Иудаизм не приветствует поведение человека, убегающего от своей природной среды, в которой он родился, и устремляющегося куда-то вдаль. Он собирается спасти все человечество, и в то же время близких людей, которые нуждаются в его помощи, он просто не замечает. Помочь своей старой тетке пойти в магазин — это выше его достоинства, ведь он очень занят спасением всего мира. Такое поведение не имеет ничего общего с добром и милосердием. Жалеть чужих и проявлять жестокость к близким — это, конечно, несовместимо с благотворительностью. Поэтому еврейский закон говорит, что путь всемирного спасения начинается с семьи, постепенно расширяется и захватывает менее близких людей.

   Любавичский Ребе, рассказывая о неком еврее, жаждавшем «спасти весь мир», объясняет, почему ему лучше было бы сосредоточиться сначала на спасении сынов Израиля: «Дело в том, что он родился у родителей-евреев, и они воспитали его, и все, что он имеет (понимание, эмоции, энергичность и т. д.) стало возможным только благодаря этому. Поэтому главное для него — вернуть долг всем, кто его окружает, кто сделал из него человека, способного помочь ближнему. И только после этого можно думать о том, кому дальше помогать».

   Есть одно известное высказывание: «Чтобы воспитать одного ребенка, нужна целая деревня». Человек не растет в вакууме, он вырастает среди людей, которые определенным образом формируют его характер и моральный уровень так, что он всегда готов прийти на помощь другому. Кто-то дал ему это генетически, кто-то научил его, кто-то показал живой пример для того, чтобы он вырос и стал человеком. В его городе были еврейская школа, где он учился, община, которая заботилась обо всем, в чем он нуждался, синагога, где праздновали еврейские праздники, — была полнокровная еврейская среда! Именно поэтому Ребе говорит, что человек должен прежде всего вернуть долги людям, вырастившим и воспитавшим его, сделавшим из него высоко нравственную личность, какой он является сегодня, а не пытаться бежать в другое место.

   Кроме того, есть старая история о Хони ѓаМеагеле, который однажды встретил на своем пути человека, сажающего рожковое дерево. Хони спросил его: «Сколько лет пройдет, прежде чем это дерево даст плоды?» Человек ответил: «Семьдесят лет». Хони снова спросил: «Вы еще будете живы и сможете воспользоваться его плодами?» Человек ответил: «Как мои предки посадили для меня, так и я сажаю для своих потомков» (Талмуд, трактат «Таанис», 23а). То же можно сказать об общинной жизни. Люди вкладывали время, деньги, силы чтобы построить общину, где ты мог бы спокойно расти. И тебе тоже придется побеспокоиться о следующих поколениях, чтобы у них было, где расти и развиваться.

   Есть во всем этом и более глубокая идея. Любавичский Ребе всегда любил приводить высказывание Алтер Ребе о том, что еврей приходит на определенное место по установлению Всевышнего. Так специально предназначено свыше, чтобы он исполнил там определенную заповедь, чтобы сделал что-то хорошее для других евреев. То есть, если человек живет в определенном месте, то это потому, что Б-г хотел, чтобы этот человек помогал людям, живущим там. Если бы Б-г хотел, чтобы он помог людям, которые живут в другой стране, то Всевышний нашел бы способы заставить его перебраться туда. То, что человек там, где живет, — лучшее доказательство того, что его предназначение помогать именно здесь.

   Я не хочу, не дай Б-г, указывать кому-нибудь, что делать. Я просто смотрю на себя и думаю: вот я родился в Израиле, вырос в Израиле, учился в Соединенных Штатах у Любавичского Ребе, и так распорядился Г-сподь, что я исполняю миссию посланника Ребе в Одессе. Точно так же, как я попал сюда, Б-г мог бы послать меня в любое другое место в мире, и, возможно, даже лучшее, чем это. Так же, как и моих братьев и их жен, моих сестер и их мужей, которые являются посланниками Ребе в разных уголках земли: в Шанхае и на Аляске, в израильском Иерухаме и в Херсоне, в Севастополе и Москве, в Германии и Франции — этот список можно продолжать долго! Тем не менее, то, что я нахожусь здесь, — это явный признак, что Всевышний хочет, чтобы я внес свою долю в развитие еврейской общины города и не искал себе путей исполнения заповедей за морем или за пределами Одессы.

   Это верно для каждого человека. Ведь живя в каком-нибудь месте, он хорошо изучил обстоятельства, знает людей и их потребности, и поэтому обязан помочь именно там, где он находится. Этого хочет от него Г-сподь!