Во время нашей последней поездки в Израиль несколько недель назад мы вместе с детьми поехали помолиться к самому святому для всех евреев месту — Западной стене (на иврите — Койсель ѓаМаарови), известной также под названием Стена плача.

   По пути в Иерусалим мы рассказали детям историю Западной стены, которая начинается собственно с того, что лежит в ее основании: скалистый холм — гора Мория, уже 2000 лет скрытая от человеческих глаз. В соответствии с еврейской традицией, здесь происходило много важных событий в истории как человечества в целом, так и народа Израиля в частности. В Устной Торе говорится, что на вершине горы Мория расположен «краеугольный камень», с которого началось сотворение мира и на котором держится мир. Здесь же был создан первый человек — Адам. Когда Авраѓаму было велено принести в жертву его сына Ицхока, отец и сын пришли на «место, которое выбирает Всевышний», — на гору Мория. На ее вершине — на «краеугольном камне» — и произошла история счастливого спасения Ицхока. Этот же камень, рассказывает мидраш, служил изголовьем Яакову, когда на этом месте приснился ему сон, в котором ангелы поднимались и спускались по лестнице… Над «краеугольным камнем» была построена Святая святых — центр и сердце Первого и Второго Иерусалимских Храмов. Здесь первосвященники непосредственно обращались ко Всевышнему, здесь раскрывалось Б-жественное присутствие — Шхина.

   В 37 году до новой эры Ирод, став царем Иерусалима, приказал начать работы по восстановлению Храма. Многочисленные рабочие отстроили сам Храм и расширили площадь Храмовой горы, соорудив земляную насыпь, которую поддерживала возведенная вокруг горы подпорная стена. Койсель и представляет собой ее часть (длиной 485 м), уцелевшую после разрушения Второго Храма римлянами. Стена была сложена без скрепляющего раствора из рядов гладко обтесанных камней (средняя высота камней 1–1,2 м, длина — 1,5–3 м, некоторые достигают 12 м). Для придания стене большей устойчивости против давления земляных масс насыпи каждый последующий ряд кладки отступает от предыдущего вглубь. В настоящее время над иродианской кладкой возвышается еще 19 рядов значительно меньших по размеру камней римской, византийской и позднейшей кладки.

   В еврейском сознании Койсель ѓаМаарови является святыней, так как она представляет собой сохранившуюся часть храмового комплекса. В первые века после разрушения Храма евреи собирались на молитву на Масличной горе, откуда открывался вид на всю Храмовую площадь. Однако, начиная с V века, возникает обычай молиться у наиболее близко расположенной к Святая святых Западной стены. Койсель постепенно превращается в символ связи еврейского народа с его исторической родиной, в место, где евреи оплакивают разрушение Храма и молят Б-га о возвращении сынов Израиля в Святую землю. Евреи всего мира выражали тоску многих поколений об Иерусалиме, обращаясь к образу Стены плача в стихах, песнях, литературных произведениях, картинах, гравировках, предметах иудаики, ювелирных изделиях.

   2 ноября 1917 г. была опубликована Декларация Бальфура, признавшая за евреями право на восстановление национального поселения в Палестине. Возвращение евреев на Землю Израиля привело к росту напряженности вокруг Западной стены. Участились нападения на евреев, молившихся у Стены плача или направлявшихся к ней через арабские кварталы. В Йом-Кипур 1928 г. арабы разрушили перегородку, разделявшую молящихся у Койселя мужчин и женщин. После этих событий была создана британская комиссии по расследованию беспорядков, которая решила сохранить «статус-кво» Западной стены. Главный раввинат назначил раввина, в обязанности которого входило наблюдение за всем, что там происходило, установление порядка молитв и соблюдение правил поведения.

   Осенью 1948 г. Еврейский квартал пал, его дома были разрушены. Среди погибших тогда евреев оказался и первый раввин Западной стены — рав Оренштейн, который был убит в перестрелке, так как отказался покинуть место своего служения и свой дом… По перемирию 1949 г. евреям гарантировался доступ к Западной стене, которая — как и весь Старый город Иерусалима — была захвачена Иорданией и оставалась под ее управлением. Однако в нарушение соглашения иорданские власти на протяжении всех 19 лет оккупации восточной части Иерусалима не допускали евреев к Койселю.

   На третий день Шестидневной войны (7 июня 1967 г.) отряд израильских парашютистов под командованием Моти Гура вышел к Западной стене, и звук шойфара в руках Ш. Горена, бывшего тогда главным военным раввином, возвестил о ее освобождении. Почти сразу же началось массовое стечение к Западной стене евреев со всех концов Израиля и из-за рубежа. Подступавшие вплотную к Западной стене дома арабского квартала Муграби были вскоре снесены, и в праздник Швуэс, первый после завершения Шестидневной войны, около четверти миллиона евреев побывали у святыни. Впоследствии были также снесены строения, закрывавшие южную часть Стены плача, и территория перед ней была превращена из узкого тупика (28?3,6 м) в просторную площадь, значительная часть которой отведена для молитвы. Здесь в любое время года, днем и ночью, можно застать евреев за молитвой, чтением Торы и псалмов.

   После воссоединения Иерусалима сложились и получили широкое распространение традиции, связанные с Западной стеной. Здесь многие мальчики, достигшие 13-летнего возраста (бар-мицва), впервые вызываются к чтению Торы, здесь приносят присягу новобранцы отборных боевых частей Армии обороны Израиля, здесь проводятся торжественные церемонии в День Иерусалима.

   Существует обычай, по которому многочисленные посетители Западной стены не только молятся возле нее, но пишут на бумаге свои просьбы к Б-гу и вкладывают эти записки между древними камнями. Откуда возник этот обычай? Зачем нужно писать эти записочки? Неужели не достаточно прийти к Стене, прикоснуться к ее камням рукой и помолиться, попросить Всевышнего о том, что нам нужно?

   Молитва (на иврите тфила) — это обращение человека к Всевышнему. Более того: традиция считает, что настоящая молитва — это разговор с Ним, приобщение к Нему. Каждый знает, что в разговоре с человеком значение имеют не только произносимые слова, но и выражение лица, мимика, жесты, телодвижения — без них остается мало доверия к словам, даже самым красивым и убедительным. Тем более это верно при разговоре с Творцом: в молитве слова должны сопровождаться чувствами и мыслями.

   Есть несколько уровней молитвы, на которых мы используем разные средства общения со Всевышним: мысли; слова; действия. Бывают обстоятельства, когда по каким-либо причинам невозможно произносить слова молитвы, и человек молится мысленно, как сказано: «И будут говорить в сердце своем». Например, при погружении в микву. Известно, что это особо благоприятное время, когда человек может просить Б-га о своих нуждах. Следовательно, молитва в мыслях — это вполне допустимое явление.

   Однако следующий уровень молитвы — это произнесение ее слов вслух. Человек должен выражать свои просьбы в речи, иначе разговор с Творцом просто не состоится. Мы узнаем об этом в сегодняшней недельной главе «Воэсханан», когда в первый раз читаем о самой известной из молитв еврейского народа — Шма. Первое слово этой важной молитвы переводится как «Слушай», а для того, чтобы тебя слушали, надо говорить слова молитвы вслух, а иногда даже громко, во весь голос. Талмуд (трактат «Брохойс», 15а) утверждает: «Тот, кто произносит Шма, должен слышать свой голос, ибо сказано: «Слушай, Израиль!..» Почему же в данном случае нельзя молиться мысленно или произнося слова молитвы шепотом?

   В начале сегодняшней недельной главы мы читаем и о молитве Моше, в которой он просит Б-га позволить ему войти в Страну Израиля. Моше вспоминает: «И молился я Б-гу в то время, говоря…» То есть Моше произносил слова молитвы вслух. Автор комментария «Ор ѓаХаим» объясняет, что смысл произнесенной вслух молитвы является более ясным и не допускает двусмысленности толкования. Пока человек не выразит свою просьбу в речи, для него самого не станет абсолютно понятно, чего он действительно хочет, что ему нужно. Он будет расплывчато представлять себе свои цели и желания, и, следовательно, может быть неправильно понят. Всевышний очень хочет исполнить наши просьбы, но порой Он видит, что мы все еще не уверены, чего именно хотим… Поэтому Тора провозглашает, что человек должен сказать молитву вслух, и тогда он сам четко осознает, о чем ему нужно просить Всевышнего.

   При этом существуют разные «уровни громкости» при произнесении молитв, которые тоже регулируются Ѓалохой. Молитва Амида, например, должна быть прочитана тихо, шепотом. Так молилась Хана, «только шевеля губами, а ее голос не был слышен». Почему так важно молиться тихо? Ѓалоха говорит: «Чтобы не смущать совершивших преступление, когда они исповедуются в своих грехах» («Шулхан орух», «Орах хаим», 101: 2). Тора заботится о тех, кто признается в своих прегрешениях в молитве, и о тех, кто находится рядом с ними в этот момент. Ведь стоящие рядом могут услышать и, не дай Б-г, в них может проснуться искушение рассказать об этом другим — совершить грех лошон ѓоро (злословия). Другие же молитвы, наоборот, следует произносить громко, в полный голос.

   Однако есть еще более высокий уровень материализации молитвы-просьбы, обращенной к Б-гу: она может быть написана. Именно это и совершают каждый день тысячи посетителей Стены плача. Зачем они пишут свои записки? Почему им не достаточно попросить вслух то, что им нужно? Можно просто объяснить это тем, что поскольку вы не собираетесь оставаться у Западной стены все время, но вы хотели бы, чтобы ваша молитва повторялась снова и снова, вы оставляете ее в письменном виде, чтобы ваша просьба всегда была там (так человек часто ставит фотографию своей семьи на рабочем столе в кабинете, чтобы она все время напоминала ему о родных людях).

   Между прочим, на днях кто-то спросил меня: «Раз так важно написать просьбу Творцу, почему бы не сделать специальное отверстие в передней стене (которая напоминает Стену плача) молельного зала в нашей синагоге? Тогда каждый смог бы прийти и вложить туда свое письмо…» Я подумал: может быть, следует рассмотреть и эту возможность…

   Но сам уровень написания слов, обращенных к Творцу, предполагает несколько большее, чем то, что эта молитва навсегда останется у Западной стены. В Ѓафторе главы «Ваигаш» мы читаем, что после разрушения Первого Храма Б-г велит пророку Йехезкелю взять два куска дерева. На одном написать имя «Йеѓуда», а на втором написать «Эфраим» и держать их в одной руке, как будто они один кусок. Когда евреи попросят: «Так расскажи же нам, что это у тебя?», он должен будет сказать им пророчество. Эти куски дерева символизируют два еврейских царства. Известно, что на протяжении 250 лет Земля Израиля была разделена на две части: царство Израиля, властители которого принадлежали к колену Эфраима, и царство Йеѓуды. Между представителями этих двух держав не наблюдалось особой любви друг к другу. Б-г через Йехезкеля предсказывает: «Вот Я беру сынов Израиля из среды народов, куда ушли они, и соберу их со всех сторон света, и приведу на землю их, и сделаю их народом единым в стране той, на горах Израиля. И один царь будет для всех них царем, и не будут впредь двумя народами… И будут они Мне народом, а Я буду им Всесильным Б-гом!»

   Почему Б-г сказал пророку взять два куска дерева, написать имена двух царств и соединить их? Любавичский Ребе объясняет, что в тот момент, когда вы что-то пишете, оно уже начинает приобретать определенную реальность. Два соединенных вместе куска дерева с именами еврейских царств — это уже начало осуществления пророчества!

   У хасидов есть обычай просить благословения у Ребе, когда они приходят к месту его упокоения — на оѓель. Евреи пишут свои просьбы на бумаге, а затем оставляют их там. Любавичский Ребе в течение многих лет приносил все письма, которые приходили ему, на оѓель его тестя, предыдущего Любавичского Ребе. Там он читал их и оставлял, но прежде чем уходить, он делал очень странную, на первый взгляд, вещь: рвал письма… Почему? Наверно, чтобы никто не мог увидеть просьбы других людей. Время от времени письма сжигали. Однажды Ребе сказал об этом, что просьбы «поднялись с пламенем к небесам» (см. Шойфтим — Книгу Судей, 13: 20).