После смерти рабби Менахема-Мендела из Коцка главой польских хасидов стал святой рабби Ицхок-Меир Ротенберг (Алтер), который жил тогда в Варшаве. Через несколько лет он неожиданно заявил, что считает более правильным переместить свою штаб-квартиру в какой-нибудь небольшой городок. Дело в том, что день ото дня умножалось количество хасидов, приезжавших, чтобы услышать от него слова Торы. Среди них было много молодых людей, которые оставались в большом городе на несколько недель, а ребе считал, что это неправильно.

   Слух о том, что рабби Ицхок-Меир хочет покинуть Варшаву и поселиться в маленьком городке, облетел страну. Вскоре представители общин — не только со всей округи, но и из более отдаленных городов и местечек — стали обращаться к ребе с просьбами переехать к ним. Однако казалось, что все эти предложения не очень привлекали рабби Ицхока-Меира, и он не давал никому согласия до тех пор, пока к нему не приехали посланцы из маленького городка Гур, который находился недалеко от Варшавы. Рабби Ицхок-Меир почти сразу же ответил положительно на их предложение, и когда посланцы принесли в город эту радостную новость, многие жители Гур во главе с руководителями общины и знатными горожанами пришли к рабби Ицхоку-Меиру, чтобы передать в его руки официальное приглашение. Ребе заверил их, что в скором времени переедет на постоянное место жительства в Гур.

   Многочисленные просьбы еврейской общины Варшавы остаться и продолжать быть ее руководителем не возымели никакого воздействия на рабби Ицхока-Меира, и он перенес свою резиденцию в Гур. Сначала он жил в квартире, специально предназначенной для раввина города, а хасиды расположились в бейс-мидраше. Но места не хватало для многих тысяч посетителей, которые приезжали из всех городов страны, поэтому состоятельные хасиды решили построить красивый и благоустроенный дом для рабби Ицхока-Меира, а рядом большое и просторное здание нового бейс-мидраша для его хасидов.

   Строительство бейс-мидраша закончили, с великой радостью и при большом скоплении народа прошло его освящение и открытие. Когда рабби Ицхок-Меир впервые вошел в здание, он был очень счастлив, и его лицо сияло от радости исполнения мицвы. Огромный зал был переполнен хасидами, которые собрались на новоселье. И тогда раввин произнес отрывок из трактата «Брохойс» Вавилонского Талмуда (лист 28а): «В тот день [когда отстранили рабана Гамлиэля от власти] был убран сторож у входа, и всем учащимся разрешили войти. Ведь до этого рабан Гамлиэль говорил, что каждый ученик, внутренний мир которого не соответствует внешнему, не должен войти в бейс-мидраш (у всякого творения есть хицониюс — сторона внешняя, которая бросается в глаза, и пнимиюс — внутренняя суть этого явления, вещи или человека; очень важно, чтобы пнимиюс соответствовал хицониюс). В тот же день были добавлены скамейки в бейс-мидраше. Рабана Гамлиэля охватил страх…» Раши комментировал это так: «Он испугался наказания Небес за то, что не позволял им войти в бейс-мидраш, когда был носи (главой народа)». Ребе из Гур спросил: «Что же заставило рабана Гамлиэля отказаться от установленного им критерия допуска учеников?» — и объяснил, что рабан Гамлиэль почувствовал: атмосфера бейс-мидраша настолько сильно воздействовала на учеников, что они быстро изменялись в лучшую сторону и их пнимиюс приходил в соответствие с хицониюс…

   Сегодня арабы постоянно твердят о том, что Иерусалим является священным городом для мусульман. Однако в Коране нет ни одного упоминания об Иерусалиме. Какие же аргументы выдвигают мусульмане в свою защиту?

   Через сто лет после смерти пророка Мухаммеда власть в Иерусалиме принадлежала династии Омейядов, которые находились в состоянии жесткого соперничества с арабами Мекки. Так как Омейяды не хотели, чтобы их подданные совершали паломничество в Мекку, они решили сделать Иерусалим святым городом для мусульман. Халиф собрал ученых и дал им задание — поработать над тем, чтобы найти в Коране хоть какую-то ссылку на Иерусалим. Те обнаружили, что Коран описывает, как Мухаммед вознесся на небо ночью из «удаленной мечети», что по-арабски звучит как «мечеть Аль-Акса». Омейяды построили на Храмовой горе мечеть и назвали ее «Аль-Акса». Таким образом, они достигли двух целей: им удалось не только вставить задним числом упоминание об Иерусалиме в Коран, но и предоставить городу почетное место в жизни Мухаммеда!

   Кстати, история о вознесшемся на небо пророке взята… из иудаизма! Все знают о пророке Элияѓу: в ночь Пасхального Седера мы готовим для него бокал с вином, на каждом обряде обрезания ставим для него специальное кресло, а на исходе Субботы во многих общинах евреи поют после Ѓавдолы известную песню «Элияѓу ѓанови — Пророк Элияѓу».

   В книге Млохим II (2: 1–13) рассказывается, как пророк Элияѓу отправился в путь из Гилгала вместе со своим учеником Элишей, который стал затем его преемником. Неожиданно он обратился к Элише со словами: «Прошу, останься здесь, ибо Г-сподь послал меня в Бейт-Эль». Но Элиша, как преданный хасид, ответил: «Как жив Г-сподь и жива душа твоя, что я не оставлю тебя!» И спустились они вместе в Бейт-Эль. Когда они добрались туда, пророк Элияѓу еще раз обратился к Элише: «Прошу, останься здесь, ибо Г-сподь послал меня в Йерихо». Однако Элиша снова отказывается оставить своего учителя. И в третий раз, когда Г-сподь послал пророка Элияѓу к реке Иордан, его ученик был рядом. «И взял Элияѓу плащ свой, и свернул, и ударил воды, и расступились они туда и сюда, и перешли они оба посуху». И когда они перешли реку, сказал пророк своему ученику: «Проси, что сделать мне для тебя, прежде чем я буду взят от тебя?» Элиша сказал: «Прошу, пусть дух, который на тебе, будет на мне вдвойне!» (то есть: «Я хочу обладать силой пророчества в два раза большей, чем ты»). Пророк Элияѓу ответил на эту просьбу: «Трудного ты попросил… но я дам тебе знак, будет твоя просьба исполнена или нет. Если ты увидишь, как я буду взят от тебя, то сбудется тебе это, а если нет — не сбудется…» Так продолжали они свой путь, разговаривая, и вдруг появилась «колесница огненная и кони огненные, и отделили они одного от другого, и вознесся Элияѓу вихрем в небо». Элиша же, увидев это, вскричал: «Отец мой, учитель мой! Колесница Израиля и всадники его!..» И больше не видел его. И схватился он за одежды свои, и разорвал их надвое».

   Элияѓу исчез, он не умер, как любой другой человек, и его тела нигде не было. Только плащ, который упал с него и был поднят Элишей, свидетельствовал о жизни Элияѓу и его исчезновении. Нам может показаться, что такая смерть — это высшее достижение, которым может закончиться земная жизнь человека. Что может быть более благородным и святым, чем то, что душа человека вместе с его телом поднимается на Небеса? Но все же мы видим, что с Моше-рабейну, например, этого не случилось. Он ушел из этого мира, как обычный человек: его душа поднялась на Небеса, а тело было похоронено на горе Нево. Задумайтесь, разве Моше-рабейну, учитель всех пророков, гораздо более великий, чем Элияѓу и все другие пророки, не был достоин попасть на Небеса? Почему же этого не произошло?

   Говорят, что Баал-Шем-Тов перед своим уходом из мира сказал, что у него есть выбор: он может подняться на Небо, как пророк Элияѓу, но он не хочет потерять другую возможность, выраженную словами: «Прах ты и прахом станешь». Что же стоит за этими словами Баал-Шем-Това? Попытаемся разобраться.

   Наша сегодняшняя недельная глава Торы «Трумо» рассказывает о строительстве Мишкана (Скинии Завета). Многие комментаторы задаются вопросом: зачем нужно строить в этом мире «пристанище» для Б-га? В конце концов, Б-г выше времени и пространства, Он безграничен! Так неужели мы, маленькие люди, способны создать для Него дом? Какова цель этого проекта — построить обитель для Всевышнего? С первого взгляда это кажется маловероятным для человека, который верит, что для Б-га вообще не существуют какие-либо ограничения.

   Абарбанель дает замечательное объяснение: «Мишкан был предназначен Всемогущим для того, чтобы люди не думали, что Б-г «покинул землю»… и что Его трон на небесах вдали от людей. Чтобы удалить эту веру из их сердец повелел Всевышний сделать Ему Мишкан. Как будто Он будет обитать в нем, чтобы верили, что Б-г живет рядом». Следовательно, основная цель строительства Скинии, утверждает Абарбанель, — создать у людей ощущение, что Б-г здесь, среди них. Как говорит Сам Всевышний: «И построят Мне Святилище, и Я буду обитать среди них» (Шмойс, 25: 8).

   У представителей других религий попасть на Небеса считается наивысшим достижением — ведь там находится Б-г. В иудаизме — наоборот: главная цель — «опустить» Б-га в этот физический мир. На горе Синай во время первой встречи между Б-гом и народом Израиля, говорится: «И сошел Б-г на гору Синай», и с тех пор наша задача состоит в том, чтобы обеспечить Б-жественное присутствие на этой земле. Именно поэтому тело Моше-рабейну осталось здесь в земле, и Баал-Шем-Тов тоже сделал свой выбор в пользу захоронения своего тела.

   …Представьте себе такую ситуацию. Один человек организует большое торжество. Он платит много денег, и, соответственно, считает себя хозяином на этом празднике. Вдруг, посреди пиршества, появляются незнакомые люди, которые начинают есть, пить и веселиться, совершенно игнорируя при этом самого хозяина. Они ведут себя так, как будто это их праздник, берут полностью в свои руки руководство торжества, приглашая кого-то одного говорить, а другого танцевать. Хозяин же для них просто не существует. Без сомнения, такой человек был бы глубоко оскорблен всем происходящим. Никто из нас никогда бы не позволил, чтобы нечто подобное случилось на его празднике.

   Однако так происходит в этом мире каждый день! Б-г создал мир и организовал этот огромный праздник жизни, на котором миллиарды людей едят, пьют и наслаждаются, в то же время полностью игнорируя истинного Хозяина. Или — что еще хуже — ведут себя, как будто они хозяева, как будто они являются теми, кто создал это торжество!